Светлана Ромашкина

После того как в 1963 году был подписан так называемый Московский договор, взрывы ушли под землю.

«Бурят стометровую колонну, на дно закладывают заряд, сверху заливают все бетоном. Бетон застывает, потом можно взорвать, и все, сказали, что это безопасно для народа. И мы поверили в это», — коротко описывает процесс подземных взрывов лидер движения «Невада – Семипалатинск» поэт и политик Олжас Сулейменов.

Но бывало и так, что подземные взрывы превращались в наземные. Так, например, на Семипалатинском полигоне случилось в мае 1974 года. С 1987 по 1989 годы зафиксировали более 10 случаев выхода так называемых инертных радиоактивных газов. «До 1980 года подземные взрывы проводились на небольшой глубине и, как правило, при направлении в сторону сельских районов. Тактика выбора направления ветра производится из-за боязни выхода радиоактивных газов за пределы СССР (близость Китая). Во все годы подземных испытаний контроль за радиационной обстановкой оставался за полигоном, другого контроля не было. 7 мая 1987 года радиационный фон в городе Семипалатинске достигал 300-500 мкр в час. 18 сентября 1987 – 45 мкр в час, 13 февраля 1989 в поселке Чаган – до 3200 мкр в час. Это связано с утечкой «благородных» газов», — писал 12 сентября 1990 года глава Семипалатинской области Кеширим Бозтаев президенту КазССР Нурсултану Назарбаеву.

Бозтаев сообщал о том, что его беспокоит содержание свинца 210 в пищевых продуктах, в воде, в воздухе, в костях животных, и утверждал, что представленные военным ведомством цифры доз облучения населения в 1949-1963, 1965 годах занижены, причем сознательно.

Радиологический диспансер Минздрава СССР с 1974 по 1987 годы исследовал эпидемиологию заболеваний и онкосмертности в районах, пострадавших от ядерных взрывов. Резкое повышение онкозаболеваемости и общей смертности в этих районах приходится на 4-15 годы от начала проведения испытаний (1953-1974). Среднегодовой темп роста смертности от злокачественных новообразований у облучавшегося населения за более чем 30-летний период наблюдения на 40% выше, чем в контрольных группах. По данным облонкодиспансера, за десятилетний период, с 1975 по 1985 годы, в Семипалатинске количество умерших от лейкозов по сравнению с предыдущим десятилетием увеличилось в 7 раз. «Эффект увеличения смертности от онкозаболеваний желудочно-кишечного тракта проявлялся во всех возрастных группах, но особенно у людей в возрасте 40-60 лет. Основное место принадлежит раку пищевода, желудка, печени и кишечника. Онкозаболеваемость населения прилегающих к полигону районов повысилась примерно в 2,5 раза и составляет 450-500 человек на 100 тысяч населения. У жителей, постоянно проживающих в городе Семипалатинске и прилегающих к полигону поселках, самопроизвольные поломки генетического аппарата клеток обнаруживались в 1,5-4,5 раза (до 35%) чаще, чем в норме (2-4%). Нарушения со стороны нервной и сердечно-сосудистой системы у лиц, подвергавшихся облучению, на 10 лет опережают естественные возрастные сдвиги. Умственная отсталость у детей в три раза превосходит республиканский уровень».

41% взрослого населения страдает разными формами невротических расстройств. В сравнении с 1970 годом продолжительность жизни населения сократилась на два года. В обращении народных депутатов города Караганды указывается, что в Егиндыбулакском районе в 1989 году 11 из 70 новорожденных оказались неполноценными, «за последние три года там покончили с собой 30 человек».

Тот самый февральский взрыв

В архиве президента Республики Казахстан хранится папка с документами под названием «Информация идеологического, социально-экономического отделов ЦК, обращения общественного движения «Невада», газетный материал об экологической обстановке в районе испытательного полигона в Семипалатинской области, представленные первому секретарю ЦК Колбину, с его пометками». Первый документ датирован 1 марта 1989 года, последний — 20 мая 1989 года. Заместитель заведующего социально-экономическим отделом ЦК Компартии Казахстана Ю. Шейко пишет, что 12 февраля 1989 года на Семипалатинском полигоне был произведен взрыв, при котором произошло истечение газов. Этот взрыв вызвал негодование и протест жителей. «Выезд на испытательный полигон в Семипалатинской области, в том числе к месту взрыва, посещение лабораторий, анализ представленных руководством полигона документов и беседы со специалистами позволяют сделать следующие выводы:

1. Через три часа после подземного взрыва 12.02.89 г. происходило истечение газов, содержащих радиоактивные элементы — ксенон 133, ксенон 135. Радиоактивное облако высотой до 200 метров и шириной около 2 км 12 февраля распространилось (при слабом ветре) в сторону города Аягуза. 14-15 февраля газы распространились через густонаселенные районы до города Павлодара. Выноса радиоактивной пыли не произошло.

2. Подобные истечения газов происходят практически при 30% испытаний.

3. Службы полигона с момента истечения и до рассеивания газов прослеживали их распространение. За пределами полигона за обстановкой наблюдают специалисты третьего Главного управления Минздрава СССР. Совместные наблюдения не проводятся, учреждения здравоохранения области возможностями для наблюдений не располагают. Между медицинскими службами различных ведомств нет взаимоувязки, обмена информацией и совместного плана действий на период чрезвычайной ситуации.

4. Повышение радиации, в сотни раз превышающее фон, было зафиксировано в летной воинской части, расположенной в пос. Чаган Семипалатинской области. Командир, не имея достоверной информации, приказал отменить занятия в школе, завтрак личного состава и дал соответствующую информацию своему командованию и местным органам. В результате на полигон прибыли специалисты Минобороны и Минсредмаша СССР.

5. Подготовка и проведение испытаний проводятся по утвержденным методикам. Однако степень изменения структуры пород за 25 лет подземных испытаний не изучена и методика подготовки скважин к испытаниям требует корректировки.

6. Периметр полигона охраны, достаточной для исключения проникновения на его территорию людей и скота, не имеет, хотя в лаборатории полигона есть образец породы с места воздушного испытания 1949 года со значительной наведенной радиоактивностью.

7. О времени проведения испытаний местные органы ставятся в известность письменно, однако о происходящих нештатных ситуациях, их причинах и последствиях не информируются.

8. Диспансер Третьего главного управления Минздрава СССР с 1959 года ведет наблюдения за состоянием здоровья людей, проживающих в непосредственной близости от полигона. В настоящее время — в третьем поколении. Однако эти данные местным органам здравоохранения неизвестны и в работе с населением не учитываются.

9. Система организации работ на полигоне рассчитана на режим секретности. Вместе с тем до населения доходят искаженные слухи об утечках газов. После испытания 12.02.89 г. эти слухи были подкреплены распространившейся из города информацией летной воинской части. Местные партийные и советские органы достоверных данных не имеют, что затрудняет разъяснительную работу с населением. Попытки успокоить общественное мнение без достаточной аргументации в негативном плане используются определенной частью жителей.

10. Службы полигона проводят замеры сейсмики после взрывов. Однако последствия сейсмических нагрузок (в районе Семипалатинска — до 4 баллов) на здания и сооружения не исследуются. В период прохождения волны через город Семипалатинск происходят порывы сетей канализации и водопровода, останавливаются котельные, в прилегающих к полигону районах уходит вода из колодцев, перекрываются скважинные колодцы, обеспечивающие водой отгонное животноводство. Это приводит к непланируемым материальным затратам в народном хозяйстве и усугубляет социальную напряженность среди населения».

В другом документе Геннадию Колбину докладывают о митинге общественности, который прошел в конференц-зале Союза писателей Казахстана 28 февраля 1989 года. Сообщается, что за два дня до него, выступая по телевидению в передаче «Навстречу выборам», поэт Олжас Сулейменов заменил заранее согласованный текст и зачитал заявление от имени четырех депутатов в адрес Верховного Совета СССР и Верховного Совета Казахской СССР, а также пригласил всех желающих принять участие в акции протеста против полигона в Семипалатинской области, которая пройдет 28 февраля 1989 года в 16 часов в конференц-зале Союза писателей Казахстана. В тот день туда пришли около 2 тысяч человек, тогда как зал вмещал 400, люди требовали проведения митинга на площади. Секретарей Союза писателей предупредили об ответственности за несанкционированный митинг на площади, и от этой идеи отказались.

«Товарищ Сулейменов решил проводить собрание в два этапа: сначала наверху, в зале, затем внизу — в фойе, — пишет заведующий Идеологическим отделом ЦК Компартии Казахстана Альберт Устинов. — В президиуме собрания вместе с Сулейменовым находились секретари Союза писателей Казахстана, Поволяев В.Д. — секретарь СП РСФСР, находящийся в Алма-Ате на отдыхе, Устинов А.А — зав. Идеологическим отделом ЦК Компартии Казахстана, Джолдасбеков М.Д — зам. зав. Идеологического отдела ЦК, Омаров Ш.О., секретарь Алматинского горкома партии. Посовещавшись на ходу, приняли решение митинг не затягивать, выступить одному т. Сулейменову. В своей речи он сначала сказал, что сегодня разговаривал с т. Колбиным Г.В. и Назарбаевым Н.А., не пояснив, о чем был разговор. Затем изложил свою точку зрения на влияние радиации на жителей Казахстана (уменьшение продолжительности жизни, большая детская смертность и т.д.). «Правительство ведет тихую ядерную войну против своего народа», — сказал он под овации зала. Призвал всех участников митинга быть в качестве инициативной группы по созданию движения «Невада», имеющего конечной целью запрещение всех ядерных испытаний и прежде всего прекращение деятельности полигона под Семипалатинском. Выразил надежду, что американские борцы за запрещение ядерного оружия поддержат наше движение под названием «Семипалатинск». Голосование за образование этого движения, за избрание его председателем т. Сулейменова сопровождалось бурными продолжительными овациями при вставании зала. Затем зачитали обращение, которое было принято единогласно. После этого т. Сулейменов пригласил к трибуне желающих выступить, а сам вышел к ожидавшим его людям на улицу. С крыльца он пересказал содержание своего выступления наверху. Присутствовавшие одобрили идею создания движения «Невада». На этом митинг официально закончился, но в конференц-зале с участием секретарей СП продолжались выступления на тему экологии, носившие в основном позитивный характер».

После выступления Сулейменова и создания антиядерного движения в газетах появились публикации о том, что никакой радиации на полигоне нет. Вот некоторые из них, которые были даны Геннадию Колбину на ознакомление:

Последний взрыв на полигоне прогремел 19 октября 1989 года. После долгой борьбы с военно-промышленным комплексом СССР 29 августа 1991 года Семипалатинский полигон был закрыт официально.

В 1992 году был принят закон о социальной защите граждан, пострадавших в ходе ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне.

Полигон на западе

Вблизи поселка Азгир Денгизского района Атырауской области в 1966 году начали производить подземные ядерные взрывы для отработки технологии создания полостей в соляных пластах. Там прогремело 23 ядерных взрыва. Интересна история закрытия этого полигона. 13 сентября 1991 года вышло Постановление Гурьевского областного совета народных депутатов КазССР «О запрещении деятельности военных полигонов на территории области». В нем писалось: «В течение 40 лет на территории Гурьевской области ведутся подземные ядерные взрывы и наземные воздушные испытания различных типов ракет. На военных полигонах, занимающих более 1,5 млн гектаров или 15% всей территории области, проводились эксперименты по проведению атомных взрывов и испытанию нейтронного оружия».

В документе рассказывается, что 18 февраля 1975 года в Гурьеве в результате взрыва ракет были уничтожены два дома, где погибли 14 человек. 10 сентября 1991 года в районе поселка Индерборский произошел похожий случай, но обошлось без жертв. Это и стало той последней каплей. После постановления о запрещении деятельности полигонов обнаружился казус: оказалось, что депутаты не вправе делать это, они могут ставить лишь вопрос о запрете полигонов, но не принимать такое решение. Прокуратура заявила, что это в компетенции Госкомэкологии КазССР, санитарного и горного надзора. Минздрав КазССР совместно с Госкомэкологией провели комплексное обследование радиационной обстановки на военных полигонах в Гурьевской области и заключили, что «на территории полигона обстановка нормальная».

Минздрав проанализировал данные заболеваемости населения четырех прилегающих к полигону Азгир районов — Кзыл-Когинского, Исатайского, Индерского и Денгизского — за 1988, 1989, 1990 годы и сравнил их с областными и республиканскими показателями. Медики пришли к выводу, что возможна связь с ухудшением экологической обстановки в результате техногенного воздействия на окружающую среду.

После этого решено было провести большое обследование — исполнителем стал Ленинградский государственный университет. В 1991 году специальный факультет Санкт-Петербургского университета (за год его переименовали) провел комплексное эколого-экономическое исследование природных территорий и оценку здоровья населения на Азгирском и Тайсойганском полигонах Атырауской области. Из отчета: «Выяснено, что заражение полигона Азгир продолжается и в настоящее время, и будет продолжаться в будущем, т.к. рекультивация технологических площадок (мест взрывов) проводится медленно и до сих пор далеко не закончена. Подземные полости, образовавшиеся в результате взрывов, начали заполняться подземными водами, и радионуклиды таким образом постепенно расползаются далеко за пределы этих площадок. В подземных полостях, образовавшихся в результате взрывов на площадке Азгир, сохраняется от 77 до 1500 Ки альфа-активных нуклидов и от 450 до 5000 кюри бета-активных изотопов. О многолетней утечке радионуклидов: например, на рекультивированной и сданной сельскому народному хозяйству еще в 1976 году технологической площадке А-I (всего в 1500 км от пос. Азгир) и сейчас есть места с содержанием радио-цензия до 320 кБк на кв. метр, что произошло из-за перемещения его из полости с подземными водами. Этот показатель у Азгира превышает ПДК по цензию-137 в 17 раз. Соотношение в фоновой пробе содержаний радио-цезия к радио-стронцию отличается от обычного в 3,3 раза. Эти факты свидетельствуют о разносе долго живущих радионуклидов с территории полигона на большие расстояния. Содержание в пробах Азгира плутония-238 от 0,02 до 0,6 Бк/кг и плутония 239 и 240 – 1,6-5,9 бК/кг превышает более чем вдвое средний показатель в почвах СНГ. Учитывая, что период полураспада плутония -238 равен 90 годам, плутония 239 — более чем 24 тысячам лет, а плутония-240 — 6600 лет, заражение всерьез и надолго. На территории полигона радио-цезий 137 аккумулируется в растениях (до 650 Бк/кг). Относительное благополучие современной радиологической обстановки на Азгире не означает гарантии здоровья населения Азгир. Неконтролируемое выделение радиоактивных благородных (инертных) газов (ИРГ) может быть причиной значительного ущерба здоровью населения. По приведенным отчетам Радиевого института, мощности выбросов ИРГ составляли на Азгире от 1,2 -1,9. 10 ки(5) до 4,5,4. 10ки(6). Рассчитанная доза для жителей Азгира при выбросах составляла до 300 мБЭр, а для жителей совхоза «Балкудук» — 120 мБэр. Если 350 мБэр — средняя доза жителя Балкудука, то для жителя Азгира она вдвое больше».

Ученые (проф. Жуковский, доцент Кипятков) отмечали, что некоторые воды загрязнены тяжелыми металлами. Особенно высокие концентрации тяжелых металлов отмечены в пробах воды между поселениями Уштоба и Темирбай, а также из реки Сагиз. В части проб вод по никелю превышение ПДК до трех раз, меди — в 1,3 раза, почти во всех пробах превышение брома в 1,5-4,0 раза. Концентрация нитратов во всех пробах превышает ПДК в 8 раз, ПДК по таллию превышена от 120 до 8000 раз. Содержание титана, никеля, цинка, свинца и серебра в Азгире и кадмия в Тайсойгане в органах и тканях млекопитающих и птиц в ряде случаев превышает ПДК. Исследователи советуют взять под особый контроль употребление мяса этих животных, в связи с этим особо упоминались сайгаки.

В заключении авторы исследования пишут, что нужна комплексная оценка антропогенных изменений. В частности, прослеживание перемещения ядовитых поллютантов (загрязняющих веществ) по цепям питания в экосистемах, определение степени опасности накопления поллютантов в живых организмах для населения.

Ущерб экологии в прилегающей к полигону территории оценили в 20 млн рублей в ценах 1983 года.

Сначала Минатомэнерго сообщало, что в 1966-1987 годах в Гурьевской области было произведено 10 подземных взрывов, зона отчуждения составила 86 тысяч га, эти земли были выведены из сельхозоборота и переданы в ведение Минобороны. В 1994 году сообщалось, что после закрытия полигона его земли были включены в сферу землепользования, однако на 4% от общей территории полигона, что составляет 720 кв. км, есть радиоактивное загрязнение почвы. «В устьях отдельных скважин, в которых проводились подземные ядерные испытания, происходило истечение метана. В результате на 12 скважинах наблюдалось возгорание метана, а в одной — взрыв с образованием воронки размером 15 x 80м», — сообщалось в письме на имя секретаря Совбеза Казахстана Булата Баекенова.

В 1992 году комиссия, возглавляемая Минэкобиоресурсов Казахстана, работала на объекте Галит в районе поселка Азгир Денгизского района Атырауской области. Она обнаружила, что на 10-ти технологических площадках в 1966-1979 годах подземными взрывами ядерных устройств в массиве каменной соли было создано 9 полостей общим объемом около 1200 тыс. куб. метров для захоронения радиоактивных отходов. С 1979 по 1989 годы там проводили научно-исследовательские и экспериментальные работы по обследованию образовавшихся полостей. В 1992 году 5 из 9 полостей были заполнены водой, что вызывало опасения того, что в результате будут отравлены грунтовые воды. В 1989 году была начата консервация скважин и рекультивация земель. К 1992 году с технологических площадок было вывезено и засыпано в полость скважины А-Х более 27 300 м3 радиоактивного грунта, а в скважину на площадке А-III — около 32 тонн радиоактивного металлолома. В документе отмечается, что все это производится с нарушением правил и норм радиационной безопасности. Рабочие, занятые на дезактивационных работах, не обеспечены полностью спецодеждой, а централизованная стирка не организована. «Работы по рекультивации площадок объекта «Галит» ведутся экспедицией «Арзамас-16» без согласования с органами госнадзора и Минэкобиоресурсов РК».

В документе также сообщается о том, что в 1970-80-е годы был большой падеж лошадей неясной этиологии, пик пришелся на 1980-й год в хозяйствах Денгизского, Индерского и Исатаевского районов. Для изучения причин гибели животных 32 раза приезжали разные комиссии: это были ученые из Москвы, Ленинграда, Алма-Аты, Казани, Тюмени, но причину так и не выяснили.

В 1993 году была создана комиссия из семи человек, которая должна была изучить влияние ядерных взрывов, произведенных в Казахстане, за исключением Семипалатинского полигона. Возглавил ее первый зам. министра экологии и биоресурсов Жаркенов М.И. Комиссия работала три месяца, выезжала в Москву, Санкт-Петербург, Арзамас-16 и в войсковую часть 15644 (Капустин Яр), встречалась с военными и учеными. Комиссия установила, что на территории Казахстана произошло 37 ядерных взрывов и 8 высотных взрывов ядерного заряда на полигоне Капустин Яр в Западно-Казахстанской области. Площадки Батолит-2, Регион-3;5, Меридиан -3 были закрыты в 1987-89 годах, Лира-5 находится в аварийном состоянии — обнаружено радиоактивное пятно с техногенным загрязнением, Лира-6 требует ремонта. Площадки Лира-4;5;6 контролируются ЗКО СЭС с помощью НПО из Санкт-Петербурга «Радиевый институт». Объекты Лира-1;2;3 следует подготовить к сдаче республике. Но больше всего опасений было насчет площадки А-1, которая находилась в полутора километрах от поселка Азгир. Там наблюдалась утечка нуклидов, приводящая к поверхностному загрязнению. На площадках А-2, А-3 и А-10 продолжались рекультивационные работы с нарушением санитарных норм, что приводило к «мелкоочаговому загрязнению территории».

Объекты сдавали государству в 1992-1993 годах после завершения рекультивационных работ, а дальше государство должно было решить, что с ними делать. Национальный Ядерный центр Казахстана предложил возложить на местные акиматы контроль, охрану и содержание объектов полигонов. Глава Атырауской области Сагат Тугельбаев в 1992 году пишет, что это «вызывает не только недоумение, но и серьезные подозрения в компетентности его (предложение — прим. V) вносивших, поражает стремление снять с себя ответственность за решение вопросов, ради которых этот центр и создавался». Он пишет, что в Азгире было 17 ядерных подземных взрывов, суммарный выброс радиоактивных элементов составил около 10 млн кюри. В 9 полостях общим объемом 1,2 млн куб. метров, образовавшихся на глубине от 160 до 1500 метров, высока остаточная радиоактивность — 2 тысячи кюри-альфа-активности и до 50 тысяч кюри-бета-активности. 5 из 9 полостей не герметичны и сообщаются с подземными водами, более того происходит утечка в окружающую среду радионуклидов стронция, цезия и плутония.

«В настоящее время еще не ликвидировано радиоактивное загрязнение местности, которое в отдельных местах достигало нескольких десятков тысяч микрорентген в час. В соответствии c поручением правительства необходимо ускорить проведение работ по отверждению жидких радиоактивных остатков в полостях, а также радиоэкологических исследований подземных вод, и по их результатам осуществить гидроизоляцию указанных полостей. Если указанные работы не осуществить в ближайшее время, то прилегающие населенные пункты придется переселять. На решение таких специфичных задач нет ни средств, ни специалистов», — подводит итог глава области.

Заместитель главы Семипалатинской администрации Ж. Амерханов также пишет заместителю премьер-министра, что местные органы власти из-за отсутствия финансовых средств не в состоянии охранять и содержать объекты.

Другие полигоны

9 марта 1994 года первый заместитель главы Акмолинской области Кайсар Омаров сообщает кабинету министров о том, что на территории Акмолинской области в 1973 году проводился подземный ядерный взрыв под кодовым названием «Меридиан»: «Эпицентр этого взрыва находился в 15-20 км от озера Тенгиз, являющегося частью Кургальджинского государственного заповедника, а вся площадь, в центре которой был произведен взрыв, в настоящее время используется для выпаса скота. Необходимо провести научно-исследовательские работы по радиационной безопасности. Предлагаем также ускорить решение вопроса о создании радиологической службы областного управления экологии и биоресурсов для осуществления постоянного радиационного контроля за территориями и объектами Целинного горно-химического комбината, производство которого связано с добычей, переработкой и транспортировкой урановой руды».

Первый замглавы Кустанайской области пишет о том, что в августе 1972 года был произведен подземный ядерный взрыв в Наурзумском районе, в 15-17 км северо-западнее поселка Докучаевка, глубина заложения заряда была от 400 до 4500 м, тип заряда неизвестен, и вообще у властей области нет никаких документов об этом. «В настоящее время место взрыва и прилегающая территория имеет естественный вид, аномальных изменений нет. Место взрыва обозначено бетонной плитой, в которую вмурована железная труба с надписью: «Запретная зона. Строительные и буровые работы в радиусе 450 м запрещены». В радиусе 25 метров от центральной скважины есть еще 4 забетонированных скважины. О существовании этой площадки местные власти узнали только в 1991 году.

Администрация Западно-Казахстанской области пишет кабинету министров 9 марта 1993 года: «На территории ЗКО к объектам ядерных взрывов относятся 7 площадок: Регион-3 в Казталовском районе (к югу от сора Аралтобе) и шесть Лира-1 и Лира-2 на Карачаганакском месторождении. Подземный взрыв на площадке «Регион-3» произведен в целях сейсморазведки. Подземная емкость не вскрывалась, наблюдения за ее состоянием не производились. Из шести емкостей Лира-1, Лира-2 одна находится в аварийном состоянии и заполнена радиоактивным рассолом. Кроме того, на полигоне Капустин Яр было произведено 10 взрывов». Акимат Западного Казахстана просит ускорить передачу объектов Национальному ядерному центру, так как у области нет ни средств, ни специалистов.

Южно-Казахстанское областное управление экологии и биоресурсов сообщает, что на территории ЮКО (Чимкентской) в 1973 году проведены два подземных ядерных взрыва: «Кетпенкалды» в Отрарском районе и «Жапыракты» в Сузакском районе. В 1992 году проведены дозиметрические обследования на участках взрывов. Наблюдения производились в эпицентре и по радиусам 5, 10, 15, 25, 50, 350 м. Мощность излучения в норме. Отобраны для исследования три пробы почвы в эпицентре взрыва и одна проба термальных самоизливающихся вод на площадке «Кетпенкалды», а также три пробы на «Жапыракты». Они не загрязнены радионуклидами.

1 ноября 1994 года глава Семипалатинской области Галымжан Жакиянов написал письмо в Аппарат президента и в Совет безопасности. По его словам, с 29 октября на территории бывшего полигона начаты взрывные работы на площадке «Балапан». О характере и сроке проведения работ руководству области не сообщили. «Требую немедленного прекращения взрывов до выяснения возможных последствий от их проведения», — пишет Жакиянов. 28 ноября ему отвечает генеральный директор Национального ядерного центра Батырбеков: в соответствии с Лиссабонским договором о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), с 26 октября по 5 ноября 1994 года должны быть ликвидированы 12 штатных пусковых установок (ШПУ), которые находятся на площадке «Балапан». Батырбеков сообщает о том, что в последние годы наблюдались самовозгорание и взрывы скважин. На одной из них в 1992 году произошел самопроизвольный взрыв — спустя 14 лет после проведенного там испытания. «Проведение взрывов на ШПУ мощностью 3 килотонны тротила каждый может вызвать детонацию в скважинах или другие нежелательные явления, могущие привести к разгерметизации и выходу радиоактивных продуктов деления из скважин», — заключает он.

Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений был подписан в Москве в 1991 году, и только спустя 10 лет было заявлено о выполнении всех обязательств.

Источники: документы Архива президента РК, фонды: №5, №5H, №7, №708.